Мы и Форум

На первом газовом саммите Форума стран – экспортеров газа (ФСЭГ), прошедшем в Дохе (Катар) под девизом «Природный газ – ответ на вызовы устойчивого развития XXI века», министр энергетики Сергей Шматко зачитал приветственное послание гостям и участникам саммита от президента РФ Дмитрия Медведева. Ни самого действующего президента, ни председателя правительства Владимира Путина, ни главы «Газпрома» Алексея Миллера на саммите не было.

На долю стран, так или иначе принимающих участие в работе ФСЭГ, приходится более 66% мировых запасов, около 41% добычи и более 62% экспорта газа, при этом основными движущими силами являются Катар и Россия. Вполне естественным выглядит то, что на пост генерального секретаря Форума единогласно был переизбран кандидат от России – вице-президент ОАО «Стройтрансгаз» Леонид Бохановский.

По итогам саммита была принята декларация глав государств и правительств, предусматривающая необходимость обеспечения надежных поставок природного газа на мировой рынок и справедливой цены на газ, в которую, по настоянию России, было включено положение об ответственности стран, через которые проходит транзит энергоресурсов.

Происходящие на наших глазах кардинальные изменения в области транспортировки и потребления газа представляют собой серьезную угрозу для России, прежде всего, на рынках Европы. У нас нет ответа на вопрос, будет ли она достаточным по объему и надежным рынком для российского газа и насколько гарантированы огромные затраты России для обеспечения газоснабжения Евросоюза.

ЧТО СТОИТ ЗА ИСТЕРИКАМИ ТОРГОВЦЕВ «БУМАЖНОЙ НЕФТЬЮ»

Каждая новая попытка координации действий экспортеров на энергетическом рынке вызывает в зажиточных странах обвинения (обычно истеричные) в том, что опять создается новый картель для шантажа добродетельных потребителей и повышения цен на энергетическое сырье. Например, накануне создания ФСЭГ зампредседателя комитета по иностранным делам конгресса США Илеана Роз-Летинен официально заявляла, что «создание газового картеля будет рассматриваться как умышленная угроза США, а сама «газовая ОПЕК» – не что иное, как глобальная организация по вымогательству и рэкету».

Хотя все, в общем-то, уже привыкли к истерикам представителей американских торговцев «бумажной нефтью», боящихся потерять действительно огромные доходы, получаемые от систематической дестабилизации рынков энергоносителей, их действия не так уж и безобидны. «Энергетическое оружие» вполне может применяться и против России. Глобальный кризис выявил уязвимое место «Газпрома» – объективное противоречие между тем, что магистральный газопровод как дорогостоящая транспортная система в принципе требует заключения долгосрочных контрактов и монопольной цены, и краткосрочными изменениями рынка.

Между тем благодаря достижениям американских производителей сланцевого газа рынок США оказался затоваренным, а производители сжиженного природного газа (СПГ), ориентировавшиеся на атлантические терминалы, были вынуждены перенаправить свои поставки в Европу, где в результате предложение превысило спрос. Произошло резкое смещение рыночных приоритетов поставщиков газа, снижение взаимного доверия, подрыв уверенности в жизнеспособности долгосрочных контрактов на поставку газа в Европу, что вылилось в дополнительный элемент неопределенности для доходной части бюджета Российской Федерации.

УПРАВЛЕНИЕ РИСКАМИ

Цены на российский «трубный» газ по долгосрочным контрактам привязаны к ценам на дизельное топливо или мазут с отставанием в 6–9 месяцев, при этом свыше тридцати лет предусматривалось разделение рисков: последствия падения цен на энергоносители ложились на поставщика, а последствия сокращения спроса – на потребителя на основе принципа, что вне зависимости от того, нужен газ покупателю или нет, он обязан за него заплатить («бери или плати»). Такая система контрактов снижает риски инвестиций и естественна для рынка трубного газа, на котором продавец не имеет возможности выбирать покупателей, а покупатель – продавцов.

Но появление в трубопроводной системе точек пересечения (хабов) создает конкурентный рынок газа, и именно такую систему, с множеством точек пересечения стремятся создать европейцы и американцы. «Газпром» в 2010–2012 годах уже согласился предоставлять льготы крупнейшим потребителям, и часть газа они получают по более низким спотовым ценам, а раз в три года европейские клиенты и «Газпром» могут пересматривать контрактные цены.

Но «Газпрому» необходима гарантия спроса на российский газ на европейском рынке, без этого не будут «отбиваться» уже сделанные инвестиции в трубопроводы и невозможно будет найти кредиторов для новых проектов, тем более что при транспортировке по подводным газопроводам удорожание строительства подводной части и самих конструктивных элементов увеличивает в два-три раза амортизационные отчисления. Для хоть какой-то компенсации затрат подрядчика государство вынужденно освобождать от налогов подводные системы.

Катар уже попал в эту ловушку, активно строив газосжижающие заводы с надеждой поставлять СПГ в США. Но американцы не брали на себя никаких обязательств, развили добычу сланцевого газа, и оказалось, что их рынок перенасыщен. При этом Катар не может законсервировать свои терминалы до лучших дней, потому что на их строительство использовались привлеченные средства и кредиты нужно отдавать живыми деньгами. Отчаянно демпингуя, катарцы отправили свой газ на европейский рынок. Неслучайно в Дохе Сергей Шматко на заявление министра нефти и энергетики Катара Мухаммеда бин Салеха Аль-Сада, что его страна не будет сокращать поставки в Европу, сообщил, что Россия не планирует сокращать поставки газа в Азию и Тихоокеанский регион. В новых условиях «Газпром» будет вынужден преодолевать техническое отставание по СПГ, создавать терминалы и танкерный флот и ориентироваться на Восток – поставки в Китай, где умелые местные внешторговцы очень хорошо могут выкручивать руки контрагентам, пользуясь удобным случаем.

НАВУХОДОНОСОР И ТРЕТИЙ ЭНЕРГОПАКЕТ

В 2009 году Европейский парламент и Совет ЕС совместным решением приняли пакет нормативных правовых актов, регулирующих газовую и электроэнергетическую отрасли ЕС под условным названием Третий энергопакет. Он начал применяться с 3 марта 2011 года – практически одновременно с бомбежками Ливии, активно пытавшейся играть на рынке СПГ и трубного газа.

Введено правило обязательного доступа третьих лиц к газовым сетям, подразумевающее обязанность «Газпрома» доставлять не принадлежащий ему газ, получая за свои услуги лишь плату за транспортировку, регулируемую государственными органами. В октябре Минэнерго заявило, что переговоры с Евросоюзом зашли в тупик, превратившись в «противостояние между потребителями и поставщиками энергоресурсов».

Это все идет на фоне продолжающихся консультаций ЕС о «Южном коридоре» с расчетом на Транскаспийский газопровод и «Набукко» (итальянская, между прочим, транскрипция имени печально известного Навуходоносора), о стыковке запланированных Арабского газопровода (Египет – Иордания – Сирия) и газопровода Ирак – Турция с сетями ЕС.

Обратите внимание, диверсификация поставщиков пользуется единодушной поддержкой всех государств ЕС, а проекты по диверсификации маршрутов, в том числе «Северный и Южный потоки» вызывают серьезные разногласия у отдельных стран. В целом, мнимая зависимость от поставщиков вызывает у европейцев гораздо большую озабоченность, чем реальная от транзитеров.

Риски падения спроса фактически перекладываются на «Газпром», который нуждается в долгосрочных контрактах, тогда как Европа предпочитает спотовые контракты как основу конкурентного газового рынка. Избыток дешевого газа приводит к тому, что потребители начинают настаивать на пересмотре формулы цены и условий «бери или плати» в долгосрочных контрактах в сторону понижения обязательного минимального уровня оплаты. И история с Третьим пакетом показала, что найден механизм, позволяющий европейцам отменять любые имеющиеся международные обязательства стран – членов ЕС.

Газопроводы, в которых уже участвуют российские поставщики, не защищены от инициатив европейцев. В этих условиях коммерческая тайна о формуле цен играет против поставщиков в силу складывающегося монополизма импортеров.

«ГАЗПРОМ» ПРОТИВ УКРАИНЫ?

В сентябре по инициативе Еврокомиссии в офисах дочерних компаний «Газпрома» в Восточной Европе прошли неожиданные инспекции, которые вполне естественно назвать обысками, направленные на проверку соблюдения антимонопольного законодательства ЕС, штрафы за нарушение которого могут составить до 10% от годового оборота компании-нарушителя за каждый год нарушения закона. Понятное дело, форум в Дохе стал красной тряпкой для еврочиновников.

В таких условиях возникает одна очень неприятная проблема: если ЕС сможет заставить «Газпром» отказаться от принципа «бери или плати» и навязать биржевые цены, то возврат инвестиций в новые трубопроводы будет напрямую зависеть от объема прокачанного через них газа. При этом «Газпром» вынужден обслуживать взятые кредиты по новым газопроводам и соответственно стремиться переносить свои основные экспортные потоки на них.

В условиях строительства новых терминалов по приему СПГ и демпинговых спотовых цен в «Газпроме» начнется внутренняя конкуренция между экспортными направлениями. Нет гарантии того, что обеспечение минимально экономически необходимого объема газа по новым трубопроводам не вынудит уменьшать объемы транзита через Украину и Белоруссию. С Белоруссией ситуация в связи с созданием ЕЭП проще, да и дальновидное руководство республики уже добровольно продало газотранспортную систему, понимая, что через «газовый вентиль» на политику и экономику поставок влиять больше нельзя.

Может возникнуть ситуация, когда «Газпром» окажется экономически заинтересованным в ухудшении отношений с Украиной, чтобы уменьшить политическое давление на себя от сторонников российско-украинского сближения в обеих странах. Он будет бросать все свое влияние на то, чтобы были заполнены трубы именно «Северного потока» – дружба дружбой, но тут ничего личного. Интересно, сознательно ли учитывался этот аспект европолитиками, когда готовился Третий пакет?

Говорят, что катарский экспорт СПГ в Европу с 2003 по 2010 год вырос в 17 раз, а за первые семь месяцев 2011 года еще наполовину. И совсем не случайно на саммите, самим названием предполагающем высший уровень представительства, от имени России выступал министр энергетики. Sapienti sat.
Саид ГАФУРОВ