Институт прикладного востоковедения и африканистики

С.Гафуров

Заметки из Дамаска

В середине февраля Сирию посетила делегация российских общественных деятелей с целью ознакомления с ситуацией и ее обсуждения с сирийскими коллегами. В состав делегации был включен заместитель главного редактора издания «ВВП» Саид Гафуров, который делится своими впечатлениями с читателями издания.

КОНФЕРЕНЦИИ НЕ БЫЛО

Это был плановый визит, сроки которого были назначены еще за несколько месяцев до его начала. Прежде всего предполагалось проведение международной научно-практической конференции, однако в связи с предвыборной кампанией в России целый ряд участников не смогли поехать и от конференции в результате пришлось отказаться. Это, наверное, и к лучшему, потому что все возможности в неформальной обстановке обсуждать происходящее в Сирии у участников делегации были.

Официально нас принимало министерство информации, но надо с благодарностью заметить, что его представители вели себя предельно корректно, и по вечерам мы много и активно встречались с представителями оппозиции, не испытывая никакого противодействия со стороны сирийских чиновников. В демократической стране так и должно быть: государственный аппарат не может иметь партийных предпочтений. Это подтверждает, что движение Сирии к большей демократии является устойчивым и продуманным.

Очень полезными и продуктивными были официальные встречи. Вице-президент республики Наджах аль-Аттар – блестящая писательница и известный литературовед – рассказывала о стремлении бывших колониальных держав к восстановлению господства над ресурсами региона и выражала благодарность народу и руководству России за поддержку, оказанную Сирии в тяжелый для нее период. Министр информации Аднан Махмуд подчеркнул, что позиция России и Китая свидетельствует о приближающемся конце «однополярного мира», подвергнув резкой критике политику Катара и Саудовской Аравии, ответственных за финансирование и поставки оружия вооруженным экстремистам, виновным в кровопролитии в Сирии. Заместитель министра иностранных дел Фейсал Микдад довел до нас детальную военно-политическую ситуацию в каждой из сирийских провинций и районов.

В последний вечер Наджах аль-Аттар дала ужин в честь нашей делегации. И очень показательно для характеристики уровня безопасности и уверенности в себе, царящих в Дамаске, что проходил этот ужин в стеклянном ресторане, выходящем на оживленную улицу, на втором этаже гостиницы. Никаких дополнительных мер безопасности никто не принимал, а в соседнем зале ресторана гуляла свадьба (невеста была очень красивой, а жених – по-сирийски элегантным). Жизнь продолжается.

С другой стороны, имен представителей оппозиции, с которыми мы встречались, нас просили не называть. Боевики перешли к тактике индивидуального террора и угрожают расправой как сторонникам правительства, так и имеющим электоральные перспективы светским оппозиционерам.

В ДАМАСКЕ ВСЕ СПОКОЙНО

Первое сильное впечатление на меня произвело то, что в нашем самолете (мы летели в Дамаск «Сирийскими авиалиниями») было много детей. Это в высшей степени показательно. Сирийцы не боятся возвращать своих детей, то есть они не воспринимают ситуацию в стране как угрожающую их жизни. Правда, это было еще до получения информации о взрывах в Алеппо, от которых пострадало много детей, игравших в парке, расположенном рядом с местом подрыва заминированных автомобилей со смертниками.

В целом, главное ощущение, остающееся от разговоров с сирийцами самых разных политических убеждений, – это доминирующая везде спокойная уверенность в себе. Ощущения гражданской войны в Дамаске нет. Я давно заметил: у массовых гражданских беспорядков в любой точке мира есть один верный признак – в городах перестают убирать мусор. В Дамаске же каждое утро сотни людей чистят улицы.

Патрулей на улицах города нет. В первый день мы полтора часа гуляли по центру и встретили только трех полицейских, регулировавших дорожное движение. Охраняются вооруженными людьми (избирательно) государственные здания – министерства, ведомства и все заведения, имеющие отношение к вооруженным силам, в том числе офицерские клубы, госпитали и т.п.

Действует запрет на фотографирование военнослужащих и упоминание их имен в целях недопущения утечки информации о местоположении частей. Противники сирийских вооруженных сил – великолепно подготовленные (в том числе и в части разведывательной деятельности) и оснащенные самым современным оружием и техникой бойцы. «Они умеют воевать, и они умеют учить воевать», – рассказывал мне видевший пленных иностранных инструкторов корреспондент одного из латиноамериканских агентств.

СРАЖЕНИЕ ЗА СЕРДЦА ЛЮДЕЙ

Издание «ВВП» уже отмечало, что общественно-политический дискурс Сирии практически полностью определяется ситуацией в двух городах – Дамаске и Алеппо, куда стремятся талантливые и просто толковые люди со всей страны. Может быть, это несправедливо по отношению к жителям тех же Хамы и Хомса, но это тот факт, оспаривать который бессмысленно.

Так вот, я могу констатировать, что сражение за сердца жителей Дамаска и Алеппо правительство выиграло. В Дамаске я почти не заметил разницы (за исключением появившихся новых зданий) с тем, каким город был одиннадцать лет назад.

Новым было для меня то, что появились нищие, которых раньше не было. В экономике президент Башар аль-Асад начал путь в направлении либеральных реформ значительно раньше, чем в политической сфере, а за все приходится платить.

Народ в Дамаске жизнерадостен, спокоен, выдержан, вежлив, уверен в себе. Кажется, что вся Сирия говорит только о предстоящих выборах, оценивая шансы партий и кандидатов. Оценки при этом могут быть самыми полярными. Руководство страны и лично президента критиковать можно безбоязненно.

О потерях в войне говорят с какой-то светлой скорбью, и тема эта не главная. Никому и в голову не приходит обсуждать возможность прихода к власти мятежников – это воспринимается как практически невероятная вещь.

Подробности взрывов в Алеппо как-то не очень внятно освещались местными СМИ. Как выяснилось, одновременно с взрывами в город тайно проникли отряды боевиков численностью до 250 человек с целью, видимо, захватить несколько кварталов города по образцу Хомса. И тут произошло нечто для них неожиданное. В Дамаске ходят очень упорные слухи, что, хотя армейские эту атаку прошляпили, городские обыватели достали купленное на черном рынке и спрятанное по домам оружие и сами расправились с мятежниками, загнав их остатки на городское кладбище. Причем, как говорят, пленных обыватели брать не хотели. Это понятно – слишком много алеппских детей пострадало при взрыве. Поговаривают, что после начала мятежа на черном рынке цены на оружие не упали, как следовало бы полагать из-за массового его ввоза из заграницы, а выросли в 10 раз.

Боевики перешли к индивидуальным расправам со сторонниками правительства. Убить могут любого – от прокурора до имама суннитской мечети, выступившего с проповедью в защиту мирной демократизации, и до коммуниста-оппозиционера.

Сам факт перехода мятежников к тактике индивидуального террора фактически означает признание поражения в борьбе за массовую поддержку населения. Если бы за ними стоял народ, не нужно было бы убивать военных врачей или чиновников муниципальной администрации. В целом у меня сложилось устойчивое впечатление, что индивидуальный террор против воли масс не сработает.

В социальной структуре Сирии развиты семейные и клановые связи, и гибель в боях более двух тысяч солдат и офицеров (а армия в Сирии срочная, и в боях и засадах гибнут преимущественно молодые солдаты и лейтенанты) привела к тому, что почти у каждого гражданина есть погибший родственник или знакомый. При этом потери среди гражданских лиц с обеих сторон составляют около пяти тысяч человек. Комиссия Лиги арабских государств во главе с суданским генералом ад-Даби, среди членов которой многие были настроены к режиму очень предвзято и недружелюбно, не смогла документировать ни одного факта расстрела правительством мирных демонстраций. Оружие применялось только в боестолкновениях с вооруженными боевиками.

ЖИЗНЬ ИДЕТ СВОИМ ЧЕРЕДОМ

Изучавший в Англии медицину президент Башар аль-Асад начал движение в сторону большей вестернизации, и если раньше Сирия была типичной средиземноморской страной, то теперь заметны элементы, более свойственные Западной Европе с ее ценностями и проблемами.

Я с удивлением обнаружил, что в нашей гостинице в центре Дамаска свободно принимаются антиправительственно настроенные телеканалы стран Персидского залива, включая «Аль-Джазиру», но нет очень популярного сирийского частного канала «Ад-Дунья», сыгравшего немаловажную роль в стабилизации ситуации в Сирии и отключенного от спутниковых пакетов в рамках международных «санкций». Рассказывают, что и частные антиправительственные каналы принимаются без ограничений – в Сирии есть свой завод по производству спутниковых антенн, и они установлены почти на каждом доме.

Ответственные в правительстве за информационную политику предпочитают не блокировать оппозиционные программы, чтобы не породить волны слухов. Они убеждены, что правда победит и нужно просто эту правду массировано распространять. Хочется верить, что, выбрав такую тактику информационного противостояния, они не ошиблись.

С экономической точки зрения проблемы ощущаются – есть дефицит топлива, каким-то образом лимитирована подача электроэнергии (хотя ночью Дамаск ярко освещен). В рамках санкций есть проблемы с запчастями для машин и оборудования. С другой стороны, сирийцы убеждены, что Иран, Венесуэла, Россия и другие страны окажут им поддержку поставками топлива и первоочередных товаров.

Если в Дамаске и Алеппо сирийские власти получили практически полную поддержку народа, то за городом все не так радужно. Постоянно попадаются блокпосты, на некоторых перекрестках установлены заграждения, не позволяющие машинам проезжать с большой скоростью. С другой стороны, никакой нервозности не проявляется. Солдаты бдительны, но вежливы, спокойны и добродушны. Надо заметить, что в феврале в средней Сирии деревья стоят еще без листвы и прятаться боевикам довольно сложно. Весной ситуация может измениться.

Было организовано посещение нашей делегацией военного госпиталя, оставившее очень мощное впечатление от боевого духа раненых сирийских солдат и офицеров. Все разговоры идут только о том, что после выздоровления они вернутся в войска и, уже наученные горьким опытом, будут сражаться еще эффективнее. Армейские преисполнены горечью за погибших товарищей, и политработникам приходится проводить специальные занятия по поводу необходимости безусловного соблюдения законов войны.

ПРЕДВЫБОРНЫЕ РАСКЛАДЫ

Постоянные споры о том, кто победит на выборах, носят, на мой взгляд, несколько умозрительный характер, потому что эмпирической основы для таких рассуждений нет. Издание «ВВП» уже писало, что в свое время на фоне гражданской войны в Ливане баасистское руководство предпочло отказаться от чередования правительств в пользу инкорпорации во власть всех появляющихся влиятельных политических сил.

Например, созданная еще в 30-х годах ХХ века Сирийская национальная социальная партия, выступающая за создание Великой Сирии в составе современных Сирии, Ливана, Ирака, Палестины и других территорий, долгое время находилась в подполье. Однако, когда власти убедились, что ее идеи пользуются популярностью, СНСП была легализована, принята в «Национальный патриотический фронт» и получила несколько мест в парламенте. Сейчас, как утверждают, она стала второй по численности партией страны после «Баас».

Вряд ли правительство допустит к участию в выборах «Братьев-мусульман» как организационную структуру (именно БМ виновны в мятеже 1982 года в Хаме, унесшего множество жизней), так что исламистам придется идти на выборы (как и, например, в Египте) под другими вывесками. Хотя в Сирии запрещено создание партий на религиозной или этнической основе, антихристианские настроения БМ не свойственны: поэтому исламисты просто пригласят в создаваемые ими партии несколько известных христиан.

Доминирует точка зрения, что исламисты на парламентских выборах получат до 30% голосов. Логика такого рассуждения понятна (но не делается от этого менее умозрительной): мусульмансуннитов в стране 60%, половина из них проголосует за светские партии, а половина за исламистов – получается как раз 30% голосов.

Электоральный потенциал Партии арабского социалистического возрождения оценить очень сложно. Некоторые сирийцы считают, что ПАСВ, используя свою аппаратную и организационную мощь, победит безоговорочно, будучи в состоянии сформировать правительство в одиночку (но делать этого не будет). Некоторые другие, включая и членов самой «Баас», говорят, что перспективы забюрократизировавшейся партии, отвыкшей от конкурентных выборов, удручающи. Посмотрим – выборы покажут.

В целом, ожидается, что ПАСВ, коммунисты и сирийские националисты составят коалицию и совокупно получат 60% мест в парламенте. Однако коммунисты расколоты на три фракции, причем часть из них пойдет на выборы с правительством, а часть – с оппозицией. И совершенно непонятно, будет ли это предвыборный блок с общим списком кандидатов или коалицию сформируют по итогам выборов в результате торга в парламенте. До выборов у сирийских партий еще есть время.

В части президентских выборов существует консенсус: Башар аль-Асад получит минимум 60–70% голосов, побеждая любого возможного соперника. Так что совсем неслучайно вооруженная оппозиция предварительным условием прекращения огня выставляет именно отставку президента. Даже как-то неловко обсуждать электоральные перспективы какого-нибудь Бурхана Гальюна – превратившегося в идейного либерала экс-коммуниста, живущего во Франции. Нет, свой процент голосов, может быть, даже 3%, он получит, конечно, а если хорошо отыграет кампанию и ему сильно повезет, то и 5%. Но не больше – простой народ либералов не любит нигде.

Если бы исламисты нашли устраивающего все их фракции единого кандидата (что представляется крайне маловероятным), то у него было бы больше шансов. Однако в Сирии все равно царит единодушие, что больше 40% голосов ему не получить ни при каких условиях.

Интересным было бы, если на президентских выборах смог бы выставить свою кандидатуру обеспечивший в свое время единодушную поддержку переходу власти от Хафеза аль-Асада к Башару аль-Асаду бывший вице-президент Абдель Халим Хаддам, в 2005 году попавший в опалу и эмигрировавший во Францию. Политический тяжеловес, тайный кукловод, к которому тянутся все нити нынешних беспорядков, один из богатейших людей мира, мусульманин-суннит по происхождению, опытнейший политик, 21 год занимавший второй пост в государстве, а до того 14 лет – министр иностранных дел, несомненный мастер политической интриги, бывший прокурор специального военного трибунала, добившийся еще до прихода к власти Хафеза аль-Асада смертного приговора для ряда видных сирийских политиков, еще в 2006 году объявил о формировании «правительства Сирии в изгнании».

Он, пожалуй, единственная оппозиционная фигура, сопоставимая по политическому весу с действующим президентом. Но сам факт, что Башар бросил ему политический вызов объявлением свободных выборов, а Абдель Халим отказался его принять, дает основания полагать, что шансов на победу на выборах у Хаддама, способного просчитать свои шансы лучше большинства сирийских политиков, все-таки нет. Видимо, у него слишком велик негативный рейтинг – значительная часть оппозиционно настроенных людей в случае противостояния Башара аль-Асада с Абдель Халимом, скрепя сердце, поддержат действующего президента.

Тут надо понимать, что даже если сам Башар аль-Асад согласится на отставку из гуманитарных или каких-то еще соображений, ему просто не дадут это сделать – ни партийные круги, ни военные, ни государственные, ни общественные, ни религиозные. Дело в том, что он является единственным устраивающим подавляющее большинство гарантом стабильности.

В частной беседе несколько лет живущий в Сирии латиноамериканский корреспондент так оценил предпочтения населения: 60–70% населения поддерживают линию Башара, 15–25% хотят реформ и перемен, но не возражают, если их будет проводить действующий президент, а остальные являются его противниками. «При этом, – пояснил собеседник, – все, кто был готов участвовать в восстании, уже в нем участвуют, а значительная часть недовольных считают правление Башара меньшим злом по сравнению с ужасами возможной гражданской войны».

Загадкой остается сила влияния сторонников жесткой линии против мятежников, то есть фактически противников либеральной тенденции действующего президента. Их влияние чувствуется очень сильно и проявляется даже в том, что некоторые официальные лица от взглядов сторонников жесткой линии специально отмежевываются, а некоторые другие ее пересказывают и мотивируют.

До выборов оценить степень их влияния на электорат (а не на аппарат, где оно очень велико) технически, наверное, невозможно. Наверняка они пойдут на выборы, но от каких партий? Наиболее вероятным представляется, что от «Баас», но тогда следует ожидать острой конкуренции за места в списках ПАСВ. И вряд ли партийное руководство перед выборами допустит внутрипартийную дискуссию. Не время. И совсем не случайно постоянно с недели на неделю переносится давно объявленный съезд ПАСВ. Думается, эта тема сейчас активно обсуждается в партийных офисах.

В общем, анализируя электоральные перспективы, обязательно нужно принимать во внимание эту внешне малозаметную силу – сторонников жесткой линии.

* * *

Иностранные журналисты в частных беседах говорят, что мятежники обречены на поражение просто потому, что они исчерпали свои резервы и им неоткуда ждать пополнения. Все, кто искренне ненавидит режим, уже прячутся в горах с оружием, а уголовный и полууголовный элемент (контрабандисты и прочие), служивший им пополнением за материальное вознаграждение, осознал, что большие деньги – это хорошо, но жизнь все равно только одна. Кроме того, обыватели стали их гонять из своих кварталов и деревень, понимая, что, хотя есть угроза расправы со стороны мятежников, последствия того, что они захватят район или поселок, будут более тяжелыми.

В Дамаске же, еще раз повторюсь, все абсолютно спокойно. Жизнь вернулась в довоенный ритм. Главное, чтобы не было иностранной интервенции. Пока сирийцы справляются сами.