03.11.2010
Саид Гафуров, Дарья Митина: И, К, БРИК и ЮБРИК


После проявлений явного дружелюбия на декабрьских саммите в Копенгагене и на саммите БРИК, Нью-Дели и Пекин в очередной раз оказались втянутыми в дипломатический конфликт.

Китайское правительство отказало в визе командующему Северного округа индийской армии генерал-лейтенанту Б.Джасвалу при подготовке визита высокопоставленной индийской военной делегации в КНР.

Как известно, хорошие офицеры еще с XIX века делятся на две группы: с бычьей шеей и с осиной талией. Усатый импозантный красавец Джасвал, который непосредственно возглавляет индийские вооруженные силы в Джамму и Кашмире, относится к первой категории. В последние несколько лет Народный Китай, официально не признавая суверенитета Индии над регионами Джамму и Кашмир и Аруначал-Прадеш, стал выдавать для родившихся там специальные визы (прикрепленные скрепками к свидетельствам).

В ответ Нью-Дели запретили въезд двум китайским офицерам, которые должны были пройти курсы в Индии. Китайскому полковнику было отказано в выступлении с речью в армейском институте.

Рассматривалась возможность прекращения совместных военных учений и обмена военными визитами до того момента, когда Пекин "распутает узел, который сам завязал". Индийские официальные лица подчеркивают, что чувствительность Индии по вопросам, касающимся Кашмира, похожа на китайские чувства по отношению к Тибету.
Занятно, что командующему Восточного округа индийской армии в прошлом году виза была выдана без проблем, хотя именно в его зоне ответственности находится Аруначал-Прадеш, на часть которого КНР имеет территориальные претензии. В индийском политическом, дипломатическом и военном истеблишменте создается мнение, что для Народного Китая озабоченность Пакистана кашмирской проблемой является более важным стимулом, чем улучшение отношений с Индией.
Посол Китая в Индии Чжан Янь был вызван в министерство иностранных дел после инцидента с визой. Индийские официальные лица были осторожны и отрицали, что обсуждался вопрос об отказе в визе Джасвалу, была высказана неудовлетворенность индийского правительства по поводу выдачи виз для индийских граждан из штата Джамму и Кашмир. В правых кругах Индии стали появляться предложения, что Индия должна отвечать взаимностью и выдавать визы для китайских граждан, родившихся в Тибете.

К началу сентября стало ясно, что обе стороны стараются приуменьшить значение конфликта, хотя индийские официальные лица признают, что две страны имеют «сложные отношения», и крайне важно, чтобы процесс диалога продолжался до тех пор, пока пограничный спор между двумя странами не будет решен. Вопрос с Джасвалом был урегулирован, и военные визиты не были отменены.
Интересно, что этот конфликт произошел подозрительно одновременно с публикацией программной статьи Селига Гаррисона в Нью-Йорк Таймс, в которой автор утверждает, что Народно-освободительная армия Китая физически заняла спорную территорию Гилгит-Балтистан, которая первоначально была частью Кашмира, тем самым КНР добилась удовлетворения Пакистаном своих территориальных претензий на некоторые районы Кашмира. В статье предполагается, что Китай использует эту территорию для достижения как военных, так и экономических целей, которые противоречат интересам Соединенных Штатов Америки и Индии.

Пакистанский МИД тут же охарактеризовал статью как "полностью сфабрикованную" и пояснил, что Китай просто направил гуманитарную миссию для проведения спасательных работ и оказания медицинской помощи жертвам разрушительных наводнений, которые произошли не только в этом регионе, но и во всем Пакистане. Большие участки построенного с помощью КНР стратегического Каракорумского шоссе, которое проходит через Гилгит, были смыты наводнениями.
Часть индийского политического истеблишмента постоянно говорит о геостратегическом окружении Индии Китаем. Эта идея была выдвинута правыми геополитиками в США, привлекшими внимание индийских специалистов к китайскому участию в реконструкции морских портов в Мьянме, Пакистане, Бангладеш и Шри-Ланке, назвавшими его «жемчужным ожерельем, удушающим Индию». И Мьянма, и Шри-Ланка усиленно отрицают эти обвинения и говорят, что китайцы только помогут им сделать несколько портов коммерчески более жизнеспособными.
После того, как маоисты стали крупнейшей политической силой в демократическом Непале, в Дели возникла озабоченность потерей Непала, традиционно находящегося в сфере ее влияния. Китай развивает транспортную инфраструктуру Непала, которая облегчит сношения двух стран через горы, а также оказывает Непалу финансовую помощь и техническое содействие. В период короткого правления маоистов в Непале резко выросло влияние народного Китая за счет сокращения влияния Индии. Непал посетил ряд китайских делегаций на высоком уровне, КНР предлагала щедрую финансово-экономическую помощь и программы развития маоистским руководителям гималайского государства. Однако основным фактором углубления взаимных подозрений между двумя большими соседями является нерешенная проблема границ и молчаливая поддержка Дели Далай-ламы.

Критика Индии в китайских медиа концентрируется вокруг проблемы предоставления базы для «раскольнической» деятельности Далай-ламы и антикитайских протестов тибетских активистов. После серьезных беспорядков в Лхасе китайское общественное мнение, согласно сообщениям западных СМИ, было критически настроено в отношении Далай-ламы и государств, его поддерживающих. Пекин выразил свое недовольство визитом Далай-ламы в построенный 300 лет назад (второй по древности в мире после Лхасы) буддийский монастырь Таванг в Аруначал-Прадеше в ноябре 2009 года. Таванг является священным местом для тибетских буддистов и родиной первого Далай-ламы.

Пекин не позволил себе напрямую критиковать Дели за его визит, но китайские СМИ описывали его, как часть кампании Далай-ламы по подрыву китайско-индийских отношений. Однако во время визита премьер-министра Пакистана Юсуфа Реза Гилани в Пекин Женьминь Жибао опубликовала передовицу, в которой отметила, что у индийской политики «гегемонистский менталитет», что она строится на принципе «дружбы с дальними и атакой на соседей», указав, что «если Индия действительно хочет стать сверхдержавой, такая политика является недальновидной и незрелой».

Нынешний Далай-лама заявил, что он, по всей вероятности, будет "перерожден" именно в Таванге. Ему, конечно, виднее, он просветленный, но Пекин явно хочет влиять на помазание следующего Далай-ламы. Если его "перерождение" осуществится за пределами Китая, это может оказаться очень неприятным для Пекина. Впрочем, бессмертным богам виднее.

Тем не менее, и с божественным предопределением можно попытаться бороться традиционными мерами — финансовыми. В прошлом году Пекин эффективно препятствовал проекту выделения Азиатским банком развития (АБР) кредита Индии для реализации гидроэнергетического проекта в Аруначал-Прадеш на том основании, что этот штат представляет собой "спорные территории". Индия в свою очередь разместила две эскадрильи истребителей Су-30 вблизи Аруначал-Прадеш и всерьез думает об увеличении своего военного контингента в штате. С военной точки зрения, конечно, вооруженные силы КНР очевидно сильнее индийских, но китайская дипломатия по-прежнему сосредоточена на обеспечении «мирного подъема страны».

Пекин неоднократно давал понять, что он готов признать Аруначал-Прадеш индийским штатом, если Таванг будет уступлен Китаю. Дело в том, что до самого недавнего времени Далай-лама описывал Таванг как «тибетскую» территорию, но после кровавых беспорядков в Тибете в 2008 году подчеркнул, что Таванг — «часть Индии», а в 1947 году британцы пообещали Таванг националистическому правительству Чан Кай Ши. Индийское правительство признает высокий статус Далай- ламы. На практике протоколом он фактически расценивается как официальное лицо, с ним консультируются при подготовке визитов в КНР. Далай-лама включен индийским правительством в список лиц, которые освобождаются от досмотра в аэропортах.

Советник индийского правительства по вопросам безопасности Шившанкар Менон во время своего официального визита в КНР сообщил об озабоченности Индии авто- и железнодорожными строительными проектами в Гилгит-Балтистане и предложении о строительстве двух гражданских ядерных реакторов в Пакистане. Пекин дал понять, что развитие транспорта необходимо для содействия энергетической безопасности КНР и не должно рассматриваться как угроза для любой другой страны. Для Китая проще импортировать нефть и газ через пакистанский порт Гвадар и транспортировать его через северную часть Пакистана, минуя Малаккский пролив. Со своей стороны, Индия видит в попытках Китая расширить свое влияние в Аденском заливе вторжение в свою традиционную сферу влияния.
Китай объявил о ядерной сделке с Пакистаном после того, как Индия и США подписали соглашение о сотрудничестве в области гражданской ядерной энергетики. США выступили против сделки между Китаем и Пакистаном на том основании, что Пакистан не является участником Договора о нераспространении ядерного оружия, и у него «скверная репутация». Это вызвало негативную реакцию Пекина, который воспринимает ситуацию как еще одно проявление растущего американо-индийского партнерства в области безопасности, направленного, как считает китайское руководство, прежде всего против Китая. Кроме того, КНР озабочена скоординированными дипломатическими действиями Индии и США по вопросу Тибета. Пекин также опасается, что Дели войдет в союз с государствами, опасающимися роста Китая, такими как Япония и Вьетнам в Южно-Китайском море. Не надо забывать, что КНР вовлечена в территориальные споры с Филиппинами, Малайзией, Японией, Южной Кореей и Вьетнамом по вопросу принадлежности островов. Обмен военными визитами на высоком уровне между США и Вьетнамом только усилил подозрения в Пекине. Масштабные инвестиции Китая в горнодобывающие отрасли Африки и Латинской Америки требуют для своей защиты создания сильного военно-морского флота, который, по оценкам американских политологов, в следующем десятилетии может стать крупнейшим в мире. Причем естественным театром этого флота должен стать Индийский океан.

В Индии ожидают роста числа уколов от китайской дипломатии, которая все еще пытается оценить последствия и угрозы тесного американо-индийского стратегического сближения после подписания ядерной сделки.

На прошедшем недавно совещании начальников штабов индийских ВВС, ВМС и сухопутных сил индийский Министр обороны А.Энтони выразил озабоченность военными усилиями Китая: «Со стороны Китая ощущается чрезмерная самоуверенность… В долгосрочном плане угроза со стороны этого государства окажется серьезнее той, что исходит от Пакистана». Индийские военачальники рапортовали Министру об оборонительных мерах в районах, приграничных с КНР, куда в последнее время началось перебазирование индийских истребителей Су-30МКИ. В граничащем с Китаем штате Аруначал-Прадеш сформированы две специальные горно-егерские дивизии в 35 тысяч военнослужащих, а также артиллерийская бригада. В планах индийского военного ведомства - проведение в начале 2011 года испытаний новой баллистической ракеты «Агни-5» с дальностью в 5 тысяч км.

Тем не менее представляется, что подобные заявления имеют в значительной степени ритуальный характер, служа своеобразными локомотивами военно-технической модернизации Индии.
Большинство аналитиков считают, что несмотря на дипломатические шероховатости, индийско-китайские отношения будут динамично развиваться. Экономические связи между двумя странами стремительно растут. По прогнозам, торговый оборот, который в настоящее время превышает 60 млрд рублей, к 2015 году удвоится. Укрепляется сотрудничество в области культуры и образования, индийское правительство недавно признало дипломы медицинских вузов КНР.

Для России Индия остается крупнейшим партнером в сфере военно-технического сотрудничества. В 2007 году Индия впервые опередила Китай по стоимостному объему импорта российских вооружений (в 2007 году 1,502 млрд долларов у Индии против 1,356 млрд долларов у Китая). В 2009 году импорт Индией российских вооружений оценивается в 1,784 млрд долларов против 848 млн долларов у Китая. В 2007 году Индия заняла первое место среди крупнейших импортеров российских вооружений (в 2008 и 2009 годах — второе место, после Алжира). В ближайшей перспективе Индия останется крупнейшим заказчиком российских вооружений, значительно опережая другие страны — пакет заказов Индии на импорт российских вооружений на ближайшие 4 года составляет 15,16 млрд долларов или 54,4% от общего пакета заказов России на экспорт вооружений в этот период. Для сравнения: стоимостной объем заказов с Вьетнамом с поставкой в 2010-2013 годах составляет 3 млрд долларов, Алжиром — 2,53 млрд долларов, Китаем — 1,032 млрд долларов.

Россия всячески поддерживает инициативу Индии и Бразилии о присоединении к БРИК Южноафриканской республики. Китай, в настоящее время председательствующий в БРИК и ранее ревностно относившийся к неизменной конструкции блока, на последней встрече министров иностранных дел БРИК дал понять, что его позиция по этому вопросу стала благосклоннее. На следующем саммите правомерно ожидать преобразования БРИК в ЮБРИК.

http://novchronic.ru/5155.htm