Институт прикладного востоковедения и африканистики

  
 Институт прикладного востоковедения и африканистики


Трагедия в Мумбаи

Взгляд сквозь лупу

Глубокий шок вызвала новость о террористических актах, унесших около двухсот жизней в Бомбее/Мумбаи – городе, который стремился и имел все шансы стать одним из крупнейших финансовых центров мира наряду с Лондоном, Нью-Йорком, Гонконгом и Токио. Террористические атаки ошеломили Мумбаи, нанесли сокрушительный удар по духу и уверенности граждан, и это, возможно, нанесло мегаполису рану, которая не заживет еще долго. Бомбей был важным деловым центром мировой торговли в течение многих столетий. Теперь ему, возможно, потребуются десятки лет, чтобы вернуть доверие инвесторов, ищущих спокойные гавани и чувство безопасности.

Нападения на железнодорожный вокзал, гостиницы и другие места массового скопления жителей вооруженных тяжелым стрелковым вооружением отрядов представляли собой тщательно спланированную масштабную боевую операцию. Непрекращающаяся волна организованного насилия вызывает потребность, но и одновременно дает возможность руководству страны принять жесткие меры по решению проблемы. Премьер-министр Индии М. Сингх уже заявил, что правительство подготовило ряд юридических мер, включая создание Федерального агентства по борьбе с терроризмом, координирующего действия антитеррористической службы - Национальной гвардии безопасности (НГП), полиции, специальных служб, ВМФ, Береговой охраны, ВВС и Министерства Гражданской авиации. Оппозиция выступает против ограничений гражданских свобод, вызванных антитеррористическим законодательством, не способным остановить террор, но наносящим огромный урон оппозиционным движениям и политическим силам.

Тщательно подготовленная акция высадившихся с моря боевиков оказалась неожиданной и кровопролитной. После взрывов в девяти районах Бомбея несколько групп федаинов синхронно нанесли удар по ряду объектов, включая центральный железнодорожный вокзал, являющийся и центром наземного метро, госпиталь и главное управление полиции, застав власти врасплох. После этого были захвачены знаменитая гостиница Тадж-Махал, принадлежащая крупнейшей индийской финансово-промышленной группе Тата, и отель Оберой. При этом уничтожение гостиниц не планировалось. По официальным данным, в нападении участвовали 10 человек, однако есть основания полагать, что хорошо вооруженных и подготовленных федаинов было около пятидесяти, включая и женщин.

Между тем, индийские силовые ведомства, имеющие колоссальный опыт борьбы с вооруженным насилием, были предупреждены о вероятности атаки на Мумбаи. Разведывательные службы Индии информировали руководство страны о возможном теракте. 19 октября высший религиозный и политический руководитель движения за освобождение Кашмира Лашкар-э-Таиба Хафиз Мохаммед Саид в выступлении перед активом движения заявил: “Единственный язык, который понимает Индия, является языком силы, и это - язык, на котором с ней нужно говорить”. Он подчеркивал, что индийская политика в Джамму и Кашмире направлена против Пакистана, оценив программу ирригационного строительства в штате как направленную на лишение Пакистана водных ресурсов, подвергающую угрозе его сельское хозяйство. Водная проблема в этом регионе от начала веков была стратегической, определяющей жизнь наций и цивилизаций.

Начиная с 2002 года, индийские секретные службы получали информацию о том, что кашмирские повстанцы проводят тренировочные операции в районе плотины Мангла между пакистанским Кашмиром и Пенджабом. Стало ясно, что испытывающие затруднения в пересечении тщательно охраняемой линии контроля между Пакистаном и Индией сепаратисты стали искать новые пути проникновения через Индийский океан, позволяющие наносить удары по прибрежным районам Индии, включая 18-миллионный Мумбаи. В 2006 году после взрывов в Мумбаи была вскрыта одна такая сеть, состоящая из каботажных и рыболовных судов. В прошлом году, была проведена совместная операция Береговой охраны, полиции Махараштры и Джамму и Кашмира и индийской разведки, в ходе которой была сорвана мини-десантная операция 8 федаинов в районе Мумбаи. Были вскрыты и предотвращены попытки проникновения в Кералу.

Министерство внутренних дел Индии принимало соответствующие меры, были предусмотрены 73 участка прибрежной полиции. Но этих мер оказалось недостаточно. Более того, за неделю до нападения как раз из района нападения были отозваны ранее размещенные там дополнительные полицейские силы под предлогом необходимости более рационального размещения сил безопасности.

Qui prodest?

Индия периодически сотрясается от вооруженного насилия, но лишь незначительная часть его связана с Пакистаном. В стране действуют индуистские (например, 8 сентября 2006 года в городе Малегаон в том же штате Махараштра в результате двух взрывов, организованных индусскими боевиками, погибли 40 человек), сикхские, националистические, маоистские повстанцы и кулаческие и помещичьи отряды, уничтожающие маоистов без объявления войны, суда или следствия. Наконец, есть и индийские мусульмане – джихадисты или федаины, никак не связанные с Пакистаном и даже ведущим борьбу против его правительства. Так, 20 сентября грузовик с взрывчаткой разрушил гостиницу Мариотт в Исламабаде, убив 53 человека, включая посла Чехии в Пакистане и американских дипломатов.

Жизнь большинства нации все еще подчиняется суровым устоям кастовой системы, которая с рождения предопределяет место каждого человека в социальной иерархии, диктуя правила жизни и поведения для представителей различных каст. Интересно, что ни мусульманство, ни христианство, ни буддизм не смогли изменить ситуацию.

Ислам, привлекший к себе сотни миллионов индийцев, прежде всего, низших каст и неприкасаемых обещаниями кастового равенства, не смог уничтожить систему. Если индус принимает ислам, то для индусов он все равно останется принадлежащим к своей касте по рождению. Но и ислам в Индии разобщен на десятки различных, часто враждебных друг другу (по экономическим причинам) общин. Различные виды исмаилитов и других ответвлений шиизма, сунниты, бехаиты, бабисты - все они являются, с одной точки зрения, мусульманами, а, с другой - представителями именно своей общины, взывающей к властям для защиты ее интересов против формальных единоверцев.

США перестали рассматривать Пакистан как своего основного союзника в Южной Азии и стали переключать свое внимание на Индию как основного стратегического партнера. Главные причины сближения Индии и США лежали в экономической области – быстрый индустриальный рост в Индии, огромные инвестиции, идущие обычно через американские банки, рост индийского экспорта, принявший в области экспорта услуг просто фантастические размеры. С конца 1980-х экономика Индии постепенно становилась более открытой, а ее рынки, огромные в абсолютных размерах и динамически растущие, не могли не привлекать внимание американских деловых кругов (по абсолютному объему ВВП Индия находится на четвертом месте в мире после США, КНР и Японии при пересчете по методологии ООН по паритету покупательной способности).

Это породило стремление бизнеса обеих стран к сближению, а именно интересы крупного бизнеса и определяют, в конечном счете, «большую геополитику». Пакистан же оставался страной, испытывающей непереносимые социальные, экономические и экологические проблемы. Основная масса населения неграмотна и продолжает жить в глубокой бедности. При этом обе страны имели ядерное оружие и средства его доставки, позволяющее вести полноценный региональный ядерный конфликт.

Тогда была заключена сделка. После того, как военный президент Пакистана генерал Первез Мушарраф ушел в отставку, началось некоторое потепление и сближение Пакистана и Индии, которое произошло после победы на президентских выборах гражданского политика либерала Асифа Али Зардари, непопулярного в среде пакистанских военных и крупных землевладельцев и промышленников.

Но влиятельные и, прежде всего, военные круги не заинтересованы в переориентации Пакистана на Китай. Среди них растут антиамериканские и исламистские настроения, а нынешнее правительство Пакистана не контролирует значительную часть страны, к тому же не пользуется поддержкой в большой части военных и других силовых структур.

К тому же и в Индии многие центристские, левоцентристские и левые силы выступают против глобализации национальной экономики, так как она подрывает экономические интересы стоящих за ними социальных слоев, а следовательно, не хотят сближения с США, потому что оно повлечет проникновение на местные рынки иностранных компаний за счет дешевого кредита. Одним из инструментов националистически ориентированных деловых кругов Индии в противодействии сближению с США стали мусульманские подпольные боевые организации. В мае 2008 года организация Индийские моджахеды угрожала нанести удары по туристическим объектам в Индии, если правительство не прекратит поддерживать США. Атака на Мумбаи достигла своей цели, вызвав у американских инвесторов ощущение отсутствия безопасности.

Наконец, само противостояние Индии и Пакистана работает в интересах определенных сил в обеих странах, строящих свой политический и экономический капитал на войне. Незадолго до теракта в программном выступлении Премьер-министр М. Сингх предупредил, что он намеревается “поднять затраты” для тех, которые ведут войну против Индии, призывая пакистанского Президента к сближению. Президент Пакистана Асиф Али Зардари, выразив соболезнования народу Индии и заверив, что Исламабад не имеет к терактам никакого отношения, отметил в интервью: "Даже если боевики связаны с Лашкар-э-Таиба, против кого, Вы думаете, мы боремся?", указав на операции Пакистана против Аль-Каиды и Талибана на границе с Афганистаном.

Индийские следователи говорят, что в расследовании дела они подошли к той точке, когда для дальнейшего продвижения требуется задержание ключевых подозреваемых, находящихся в Пакистане (имея представление о методах работы индийских правоохранительных структур, возникает мало сомнений, что те признаются и в том, что совершали, и даже в том, чего не совершали, попади они в руки местной Фемиды). По сообщениям СМИ некоторые странные «западные военные аналитики» считают, что в мумбайском теракте без Аль-Каиды не обошлось. Впрочем, у западных и вторящих им российских аналитиков так принято: искать знакомое и не огрызающееся. Лучше всего подходит Аль-Каида.

Показания задержанного федаина дают основания считать, что подготовка боевиков проходила в слабо контролируемом гражданскими властями Пакистана лагере Лашкар-э-Таиба в поселке Муридке в районе Лахора. Лашкар-э-тайба отвергла слухи о своей причастности к трагедии в Мумбаи, заявив, что «такими злодеяниями не занимается», но проблема состоит в том, что эта организация децентрализована и, безусловно, не может контролировать все, что происходит с упоминанием ее названия.

В сообщении электронной почты, написанном на хинди в графике деванагари, но отправленном с пакистанских серверов, ответственность за теракты в Мумбаи берет на себя группировка "Моджахеды Декана-Хайдарабада". В документе его авторы “просили индийское правительство остановить злодеяния против мусульман; вернуть государства, захваченные у мусульман при разделе Индии; выплатить компенсации за эти злодеяния”. Подчеркнуто, что борьба “должна продолжаться, пока у мусульман нет своей собственной независимой земли, где они могут жить в соответствии с Кораном и хадисами. Она будет продолжаться, пока все наши государства не будут возвращены нам. Она будет продолжаться, пока каждая смерть не будет оплачена”. Очевидно, речь идет о Хайдарабаде, Кашмире и Джунагадхе. При разделе британской Индии в 1947 году мусульманские владыки Хайдарабада и Джунагадха хотели присоединиться к Пакистану, но сопротивление преимущественно индусского населения, возглавляемое, кстати, индийскими коммунистами привело к включению этих княжеств в Индию. Напротив, Кашмир с преимущественно мусульманским населением управлялся индусским махараджей, выразившим желание войти в состав Индии. В ходе первой индо-пакистанской войны в 1948 году 60% Кашмира перешло под контроль Индии, 40% оказалось под контролем Пакистана.

Важным является и внутриполитический аспект - в ноябре-декабре 2008 года в Индии прошли выборы в Законодательные собрания пяти штатов – Мадхья-Прадеша, Раджастхана, Чхаттисгарха, Мизорама, Джамму и Кашмира и Национального столичного округа Дели. Эти выборы крайне важны для двух господствующих сил в стране: Индийского национального конгресса (ИНК), возглавляющего предвыборный альянс Объединенный Прогрессивный Союз (УПА), и «партии шафранового цвета» Бхаратия Джаната партии (БДП), которая возглавляет Национальный Демократический Союз (НДА), правивший Индией с 1998 по 2004 годы.

Между тем, в Индии 130 млн. мусульман, это означает 10% избирателей, к тому же неравномерно распределенных по стране. Как результат, голоса мусульман во многих округах играют решающую роль. Все партии ведут борьбу за их голоса, даже подчеркнуто антимусульманская Бхаратия Джаната партия в избирательной борьбе вводит в свое руководство многих мусульман и выставляет кандидатом в Президенты страны мусульманина (правда, из максимально удаленной от суннитского большинства исмаилитской секты). Коммунисты вообще 30 лет правят штатом Западная Бенгалия, заручившись голосами мусульманских общин и натурализовавшихся переселенцев из Бангладеш.

Вместе с тем, индивидуальные позиции исламских политических деятелей в большинстве партий на национальном уровне довольно слабы. Они всячески стремятся потеснить из властных структур своих политических соперников. Но их соперники уходить не хотят. Пряников на всех никогда не хватает, а теракт так или иначе, но политические позиции политиков-мусульман на выборах и в закулисных сделках ослабит.

В Джамму и Кашмире с 17 ноября до 24 декабря прошли выборы в Законодательное собрание штата. Главная борьба в Джамму шла между Конгрессом и пока доминирующей БДП. В долине Кашмира основные политические силы - это Национальная Конференция во главе с прежним Главой правительства штата Фаруком Абдуллой и его сыном и Омаром Абдуллой, Индийским Национальным Конгрессом и Народной Демократической партией во главе с Муфтием Махбубой. В условиях острой межпартийной борьбы во время выборов в законодательные собрания штатов, в преддверии национальных выборов атака в Махараштре подрывает авторитет Индийского национального конгресса - правящей партии страны.

Идет и внутрипартийная борьба, прежде всего, в достаточно аморфном Индийском национальном конгрессе. В результате теракта влиятельнейший политик, соратник еще Раджива Ганди, Министр внутренних дел Шиврадж Патель ушел в отставку, приняв на себя «моральную ответственность» за происшедшее. Сменил его бывший министр финансов Чидамбарам, который заявил, что уходит с прежнего поста «с сожалением». Еще бы! От ключевого в индийских условиях поста распределителя бюджета на «расстрельную» должность главы МВД. Учитывая, что пост руководителя минфина страны премьер-министр М. Сингх оставил за собой, это вполне можно понимать как элемент фракционной борьбы внутри ИНК за передел бюджета. Информированные источники в правительстве не исключали возможности того, что покатятся еще несколько голов, поскольку нынешнему правительству нужно готовиться к приближающимся национальным выборам, при этом концентрируя денежные потоки в правильном направлении и находя виноватых за просчеты и неудачи.

Подал в отставку и глава правительства Махараштры Виласрао Дешмух и его заместитель Р.Р. Патель, но их судьбу будет решать местное законодательное собрание, где причуды коалиционной политики в штате могут выдать непредсказуемый финал.

Бомбей и Мумбаи

Обострение национальных чувств в регионах Индии, оценка тех, кто говорит на местном языке как «своих», или «сыновей земли», а остальных – как чужаков впервые проявились именно в Бомбее в 1960-x годах, когда жители, говорящие на маратхи, обнаружили, что выходцы из других штатов постепенно вытесняют их из административных учреждений и торговли. Видный политик, бывший глава партии маратхов Шив Сена (Армия Шивы или Армия Владыки) Бал Такерай в начале своей политической карьеры выступал против засилья в Бомбее индийцев с юга страны, но вскоре нашел себе более выгодного противника - мусульманское меньшинство. Выходец из Бомбея Салман Рушди в романе "Последний вздох мавра" в образе главаря мафиозной банды Майндука ("лягушка-придурок") изобразил Такерая, где он рассуждает о "маленьких гитлерах в стиле Майндука".

Шив Сена выступала за то, чтобы большинство должностей в Бомбее и вообще в Махараштре было зарезервировано за маратхами. Она предпринимала насильственные действия против различных групп южноиндийцев и мусульман, их лавки подвергались разграблению, а сами они – нападениям. В 1992 году во время городских беспорядков в Бомбее от рук боевиков Шив Сены погибло 800 мусульман. В 1995 году на волне индуистского националистического подьема в Бомбее, крупнейшем городе Индии, мэром стал Такерай. Активисты Шив Сены достаточно быстро навели «порядок» в своем городе, который лидировал по числу совершаемых преступлений. Физически уничтожались наркопритоны, была практически ликвидирована проституция. Городской администрацией даже были отменены "конкурсы красоты", городское телевидение прекратило демонстрацию подобного рода мероприятий. Боевики Шив Сены поджигали магазины западных фирм, громили кинотеатры, где демонстрировались фильмы, унижающие их религиозные чувства. За годы своего правления Бал Такерай прибрал к своим рукам все самые прибыльные промыслы в городе и явно использовал государственную власть не по назначению, хотя жители Бомбея, говорящие на языке маратхи, уже не чувствуют себя людьми второго сорта, как это было прежде, а их язык стал главным.

Тем не менее, на последних выборах в городе победил Конгресс. Хотя штурмовики Армии Шивы по-прежнему держат бедную часть города под полубандитским контролем, их предводителя призвали к ответу. "Доклад Шрикришна", названный так по имени составившего его судьи, досконально засвидетельствовал причастность Бал Такерая к погрому 1992 года. Бал Такерай пригрозил не только Мумбаи, но и всей Индии большим пожаром, если его арестуют.

Набрав силу и выплеснувшись за пределы штата, Шив Сена несколько изменила направление своей деятельности, ратуя за восстановление и сохранение подлинно индусской культуры. Это проявляется в демонстрациях протеста против приезда пакистанской крикетной команды в Мумбаи и забрасывании камнями автобуса, курсирующего между Дели и пакистанским Лахором.

Антимусульманские погромы при попустительстве городских властей и полиции породили ассиметричный, но сопоставимый по разрушительной силе ответ – мусульманский контр-террор, который, собственно, мы и увидели во время атаки на Мумбаи.

"Русский журнал" 17.02.09